%d0%b3%d1%8e%d0%bd%d1%82%d0%b5%d1%80-%d1%84%d0%bb%d1%8f%d0%b9%d1%88%d0%bc%d0%b0%d0%bd-%e2%80%93-%c2%ab%d0%bf%d0%be-%d0%ba%d0%be%d0%bb%d0%b5%d0%bd%d0%be-%d0%b2-%d0%ba%d1%80%d0%be%d0%b2%d0%b8-%d0%be

В период Первой мировой войны и в годы Веймарской республики не было такого представителя германского генералитета, чья фамилия не начиналась бы с «фон». Все или почти все генералы были выходцами из аристократических кругов. Мне же выпало служить под началом уже трех генералов: Роммеля, Штайнера и Гота. Ни у кого из них указки на дворянский титул «фон» не было. Это предполагало, что мы были представителями одного и того же класса, но даже слепому было видно, что генералитет как был, так и оставался частью элиты, правда, новоиспеченной, куда включались и высшие офицеры СС. Людишки вроде Кюндера представляли собой своего рода мини-Цезарей, стоявших во главе своей мини-империи, а плебею, каковым был я, императора надлежит если не обожествлять, то, по крайней мере, беспрекословно ему подчиняться. Мы ведь, я имею в виду рядовой состав, все без исключения были плебеями.

Иными словами, офицер СС имел реальную возможность продвижения по службе. Для этого требовалось лишь время от времени успешно воевать и поддерживать реноме в глазах вышестоящих. А рядовым не оставалось ничего, кроме как упиваться своей принадлежностью к СС. Мы, рядовые, не могли рассчитывать подняться по служебной лестнице до офицера, да и наше офицерство явно не горело желанием увеличивать за счет нас свои ряды, ибо это прямо или косвенно урезало их привилегии — ведь, чем больше офицеров, тем меньше достается привилегий каждому из них в отдельности. Посему число офицеров предпочитали держать на некоем минимуме. Посему очень немногие офицеры шли непосредственно в бой. Посему очень многие сидели в тылу, мы же, плебеи, сражались за них на арене возведенного ими Колизея. К чему ставить на карту жизнь, если у тебя и так есть возможность вернуться домой увенчанным лаврами победителя? А ради этого не грех и пожертвовать 110 солдатами, как это, например, имело место в лесу под Сальском. Нужно лишь быть офицером. Ведь тогда почти все они чесанули в тыл, в Таганрог, ибо мини-Цезари в большинстве своем готовы были отдать своих плебеев на заклание.

Странно, так все правильно было, национальное единение, бла-бла-бла, такой правильный национал-социализм, а илита никуда не делась, и рядовое быдло осталось рядовым быдлом.

— Эй, русские! Попробуйте мерзлого говна, если вам так уж жрать приспичило!

Снова общий хохот. Потом русские снова повторили вопрос:

— Немцы! Серьезно, есть у вас, что пожевать? Жрать хочется!

Мы все как по команде повернулись к Дитцу. Тот, на секунду задумавшись, полез в свой ранец, достал буханку хлеба и откромсал краюху. Мы последовали его примеру, потом кто-то нашел старый мешок, кажется, упаковку отчего-то, туда сунули отрезанные ломти, а потом, размахнувшись хорошенько, перебросили угощение русским.

— Эй, русские! Ловите! Вот вам хлеб!

Наступила продолжительная пауза, потом раздался все тот же голос.

— А стрелять не будете? — осведомился он.

— Не будем, не будем!

Снова долгая пауза, потом мы увидели, как кто-то из русских, скрючившись, прокрался к мешку с хлебом, схватил его и тут же снова исчез из поля зрения. Некоторое время спустя к нам снова обратились.

— Эй, немцы!

— Да!

— Спасибо вам.

Прекрасная сцена! Михалков или какой другой великий маэстро вставили бы эту сцену с удовольствием. А потом бы удивлялись, откуда блять фашисты с шоколадками появляются?!

Бойцы не скупились на рассказы о пережитом ими кошмаре. Говорили о том, что русские используют огнеметы для выкуривания наших из подвалов и бункеров. Другие рассказывали о том, как русские танками проезжались по нашим раненым, лежащим на улицах. Один солдат поддал о том, как пропал его товарищ из «Лейбштандарта «Адольф Гитлер», посланный в разведку, и как потом, на следующий день фрагменты его тела обнаружили прибитыми гвоздями к стене дома.

Немало было рассказов о бесчеловечных актах и с нашей стороны. Так, на глазах у одного солдата наш боец раскроил пленному череп прикладом винтовки. Другой был свидетелем тому, как наш солдат вместо того, чтобы прикончить взятого в плен русского одной пулей, несколько раз выстрелил в него, желая, чтобы тот умирал постепенно. Говорили о проткнутых штыками руках, ногах, о том, как нескольких русских солдат цепями приковали в церкви к стене, а саму церковь подожгли. Я не мог поверить, что мы, немцы, будучи цивилизованным народом, были способны на такие чудовищные издевательства, не гнушаясь совершать их в Храме Божьем.

«Не мог поверить», кому ты врешь? Ты не видел огнеметов в руках своих коллег, ни разу не переезжал на танке раненного врага? Храм божий, ага, это эсэсовца (которые как правило были типа язычниками) волновало больше всего.

Посреди толпы русских военнопленных я заметил и гражданских лиц. По их прическам, одежде и другим внешним признакам я понял, что это ортодоксальные иудеи. СС проверяли у них документы. Крендл указал на группу из пятерых, может, четверых офицеров СС, стоявших в стороне. Солдаты СС относили им документы евреев и некоторых из русских офицеров. Некоторое время спустя группу отобранных гражданских и офицеров увели в неизвестном направлении.

Ортодоксальные иудеи в СССР? Серьезно?! Партийные наверно или комиссары в кожаных плащах, с пейсами и семисвечниками!

Вопрос этот был задан проформы ради. Мы, разумеется, отлично понимали, кто они. Не составляло труда определить по их виду, что это сотрудники полиции СС. Вот откуда они здесь взялись, мы не имели понятия. Во всяком случае, когда мы уходили из Имени, в нашей колонне их не было.

— Это айнзатцгруппа, — пояснил Дальке.

Мы до сих пор не сомневались, что айнзатцгруппы занимались решением важных, но чисто мирных вопросов — строительством объектов и т.п.

— Это — полиция СС, — сказал я.

— Совершенно верно, — ответил Дальке. — Айнзатцгруппы. Этих людей направили сюда по особому распоряжению прямо из Берлина.

Мы и рты разинули. Упоминание о столице рейха произвело на нас впечатление.

— Да, но зачем их сюда прислали? — не понимал я. — Какова цель их прибытия?

Сначала все молчали. Потом Фендт ответил:

— Ликвидация советских офицеров и евреев.

Мы, старые бойцы 2-го взвода, с явным недоверием взглянули на него. Но ни Дальке, ни Пфингстаг, ни Райдер опровергать сказанное Фендтом явно не собирались. Их молчание можно было расценить не иначе как знак согласия.

Шок для эсэсовца, ага.

Двое русских склонились над телами наших погибших солдат. Его товарищ ответил что-то, я так и не понял, что именно. Тут послышался характерный металлический щелчок, его ни с чем не спутаешь — русские примкнули штыки винтовок. Потом я услышал, как штыки входят в живую плоть. Один из наших раненых вскрикнул, и русских, казалось, еще больше распалила его реакция. Один удар штыком, еще один… Я сбился со счета. Другой наш солдат СС выкрикнул, что, мол, сдаюсь, но русские, будто не слыша, прикончили штыками и его.

То ли дело когда наш херой фашик расстреливал врага, да и чего уж там колол штыком, там все было отлично, а тут же совсем другое!!! Отличать же надо цивилизованного европейца от русского варвара.

И еще понял, что на протяжении уже довольно долгого времени я сражался не ради Адольфа Гитлера, не ради моих командиров-офицеров и не за национал-социализм. Я сражался ради своих боевых товарищей из 2-го саперного взвода. Засасывавший меня патриотизм был чем-то неустойчивым, опасным. Разумеется, я стремился защитить Германию, но не стал столь же категорично утверждать, что стремился защитить и Гитлера. То, что я готов был сражаться за жизнь своих товарищей, сомнений для меня не представляло, но, с другой стороны, стал бы я рисковать собой ради Кюндера и ему подобных? Вряд ли. Шесть месяцев вдали от фронта! Ведь за такой срок может что угодно произойти. Мой взвод могут просто перебить, всех до единого. И даже война, и та может закончиться. Да, но кто ее выиграет? Мы? Или — кто ее проиграет? Мы? Я все же верил, что мы ее выиграем, и ничего не имел против оказаться на фронте, когда Советы испустят дух. Я чувствовал, что обязан защищать своих товарищей.

Один в один мемуары амера, отличившегося в наведении демократии и мотивация ровно та же. Гитлер? Что вы, что вы, я его никогда не поддерживал! Ублюдочная идеология?! Я всегда был против, потому и пошел в СС!!! Я просто сражался за своих товарищей!!! Мои товарищи геноцидили людей?!!! Быть не может!!!

Повторю еще раз, у оккупантов беда с мотивацией, как только заводится волынка о товарищах, знайте, это оккупант и он ищет себе оправдание, цепляясь хоть за что-то. Почему? Потому что они хорошие парни, не могут же хорошие парни быть плохими, вот и сочиняют хуиту про товарищей. А чем еще оправдывать свои преступления в тысячах километров от Родины? Сражением за народ оккупированной страны? За его свободу? Почитайте мемуары Криса Кайла, там ровно то же самое, в духе «я никого не хотел убивать, но американцы должны вернуться домой и клянусь Богом я убью этих дикарей столько, сколько нужно». Да-да, gott mit uns, недочеловеки!

Именно в варшавском госпитале я впервые услышал о массовых уничтожениях деревень и мирного населения на Восточном фронте. Несколько человек из служивших в рядах вермахта и СС были свидетелями геноцида евреев, русских, того, как стирали с лица земли целые села. Кое-кто из солдат рассказывал, как догола раздетых евреев сотрудники полиции СС и СД подводили к вырытым рвам и в упор расстреливали. Поговаривали о массовых захоронениях в лесах и болотах тел зверски умерщвленных жителей.

Сначала все это представлялось мне небылицами, плодом досужих домыслов. Первое, потому что не мог подыскать более-менее внятное логическое обоснование подобных акций. Я готов был поверить, что объектом их могли стать партизаны — тем более что собственными глазами видел, как в 1941 году в Итцыле вздернули на виселице у дороги отца Деметриуса и Рахиль.

Да, но стереть с лица земли целые деревни? Ради чего? Рассказчики приводили единственное объяснение — «ликвидация евреев». Мне приходилось воевать и во Франции, и в Бельгии, на Украине, в России, и я нигде ни с чем подобным не сталкивался, если не считать уже приведенного мною примера конца июня 1941 года в Итцыле. Нотам речь шла о партизанах. По всей вероятности, акции против партизан все же проводились, но я был твердо убежден, что в условиях войны они оправданны. Если гражданское лицо берет в руки оружие для борьбы с противником, с ним надлежит обходиться как с врагом.

Какая милая непосредственность, эсэсовец не слышал о массовых расправах над мирным населением, понятия о них не имел и даже когда услышал, то не поверил. Быть же такого не может, чтобы его неебаться свободная страна кого-то уничтожала! Охота за евреями и цыганами шла еще с 30-х годов, но нацик этого в упор не видел. Ну не прелесть ли, сначала пишет что слушал по радио выступления Гитлера, затем записался в гитлерюгенд, а потом бац, и он не слышал выступлений по радио, рассказов других людей, не читал газет, не видел плакатов, не знал чем живет глаза. И тут вдруг только в 1943 году нацистская тварь вдруг обнаружила, что с лица земли стирали целые села. А он сам никогда-никогда с этим не сталкивался!!! Совсем-совсем!!!

Были и другие слухи, связанные с этими рассказами. О концентрационных лагерях. Да, мы знали об их существовании. Однако большинство из нас представления не имело о том, что в них происходило. Безо всяких колебаний утверждаю, что я лично понятия не имел об использовании их в качестве «фабрик смерти». Потому что безоговорочно верил в то, что мне говорили. А говорили мне следующее: концентрационные лагеря созданы с единственной целью: изолировать от общества политических противников и уголовных элементов. Я не сомневался, что концентрационные лагеря представляли собой рабочие лагеря, где заключенные принудительным трудом вносили вклад в развитие промышленности. Если быть предельно откровенным, я знал, что угодить в концлагерь можно было отнюдь не только за воровство или политическую деятельность определенного толка, но я никогда не слышал ни о газовых камерах, ни о крематориях, ни о массовом геноциде вплоть до того апрельского дня 1943 года в варшавском госпитале.

Геноцид? Вы о чем?! В первый раз об этом слышу! Пропаганда который год рассказывает о том что евреи, славяне и цыгане – недочеловеки, которых настоящий уберсолдат должен беспощадно убивать, а отморозок из СС об этом ни сном ни духом, ага, верю-верю.

Неудивительно, что я проявлял интерес ко всему, что было связано с лагерями смерти, к творимым там зверствам и вообще с использованием принудительного рабского труда. Мать не участвовала в разговоре, а отец налил две рюмки коньяка, и я впервые в жизни выпил с родным отцом. Отец излагал все продуманно и аргументированно, без эмоций, и мне никогда не забыть этого разговора с ним в номере маленькой лейпцигской гостиницы.

— Сын, дело ведь в том, что наши власти истребляют евреев.

— Истребляют? — переспросил я.

До сих пор термин «истреблять» я слышал лишь в отношении бактерий, паразитов и вредных насекомых.

— Карл, кое-кто не желает в это поверить. Впрочем, это отнюдь не означает, что эти люди не в курсе того, что творится. Ты помнишь Вернера Бюхляйна?

Вернер учился несколькими классами старше меня. И, соответственно, вступил в СС на несколько лет раньше меня.

— Конечно, помню, отец.

— Так вот, год назад он вернулся с Восточного фронта. Неплохо бы тебе увидеться с ним, пока ты дома. И порасспросить его о том, что ему пришлось увидеть.

Отец рассказал, что Вернер сам признался, что участвовал в творимых бесчинствах против евреев и русских. Речь шла, разумеется, о мирном населении. Он упомянул и Треблинку, и Освенцим, и, по его словам, эти лагеря были предназначены исключительно для умерщвления людей. Я отказывался поверить в это.

Эсэсовская гнида продолжает изо всех сил делать вид, что до 43-года он понятия не имел о том, чем занимались его товарищи.

— Карл, целыми деревнями, — признался он. — Целыми деревнями, а в каждой — по тысяче жителей, а то и больше. И все они на том свете. Просто сгоняли их как скот, ставили у края рва и расстреливали. Были особые подразделения, которые постоянно этим занимались. Женщин, детей, стариков — всех без разбору, Карл. И только за то, что они — евреи.

Только тогда я со всей отчетливостью осознал ужас сказанного Вернером. Я смотрел на культю вместо ноги в пижамной штанине и думал: нет, этому человеку уже нет смысла ни врать, ни приукрашивать.

— Но зачем? — допытывался я.

— А затем, что приказ есть приказ. Слава богу, мне вовремя ногу оторвало. Больше я бы не выдержал. Иногда мы расстреливали одних только стариков и детей, иногда мужчин, женщин и подростков отправляли в лагеря.

— В лагеря?

— В Освенцим, Треблинку, Бельзен, Хелмно. А там потом их превращали в полутрупы, а потом и в трупы. На их место пригоняли новых. И так не один год.

О боже, не может быть!!! Десять лет няшечка Гитлер уничтожает целые нации, а наш недобиток об этом понятия не имел. Он что, Фрай, выпавший из морозильной камеры и пропустивший последние 10 лет?

Снайперы всегда приводили меня в тихое бешенство. С одной стороны, сказывалась мысль, которую я в свое время услышал от герра генерала летом 1940 года в Бельгии. Суть ее сводилась к одному: пристрелить с почтительного расстояния отдельного вражеского солдата — от этого до убийства один шаг. Подобная акция может быть оправдана лишь тогда, когда тебе доподлинно известна численность неприятеля на строго определенном участке и вопрос стоит только об одном — необходимости взять противника измором. Герр генерал считал преступлением, если снайпер убивал офицеров. Нет, не потому, что к офицерам изначально следовало подходить с какой-то особой меркой, а потому, что без офицера солдаты мгновенно превращались в неуправляемое и обреченное на убой стадо. Потому что это вело с падению боевого духа, а отсюда недалеко и до одичания.

С другой стороны, герр генерал выступал в поддержку боевого применения снайперов, поскольку это лишало противника ключевых фигур, таких, например, как бойцы орудийного или пулеметного расчета, гранатометчики. Я бы добавил к ним и минометчиков, потому что минометный расчет при наличии соответствующего прикрытия способен вызвать колоссальные потери в стане неприятеля.

Повторю еще раз, верные, но какие же они все-таки блять тупые…

Это верно, однако герр генерал прекрасно понимал, что действовавший на передовой среднестатистический боец СС был свободен от всякого рода политических мотивов. Как верно и то, что мы выбрасывали правую руку вверх в нацистском приветствии, что принимали присягу на верность Гитлеру, что такие понятия, как честь и верность, были для нас отнюдь не пустым звуком. Что касалось меня, я никогда не делал различий, кто ты такой — еврей ли, католик или же мусульманин. На это мне было наплевать. Да, я присягал на верность Гитлеру, я тянул руку в приветствии, да, я выкрикивал «Хайль Гитлер!», но я ни разу в жизни не видел Гитлера, я не общался с ним лично и не вникал в тонкости его политических маневров и идеологических предпочтений. Да и в СС я попал случайно, благодаря тому, что они остро нуждались в радистах. Они тогда меня и выдернули из штата военно-морского ведомства, избавив тем самым от службы на борту подводной лодки. А попасть служить в СС в те времена считалось везением.

Как хочет обелится-то недобиток, даже смешно от этих неудачных попыток. Хайль Гитлер кричал, клятва не пустой звук, и тут вдруг не было мотивов и у кого, эсэсовца, у которых были мозги промыты идеологией по самое не могу, в духе умереть, но не показать спину недочеловеку? Ах, он случайно попал в СС, с подводной лодки прямо к Роммелю, ага.

— Чушь! Ерунда на постном масле, сержант! Именно ваш проклятый 2-й полк СС окружил тогда эту деревню и расстрелял 600 ни в чем не повинных мирных жителей!

Я понял, что лейтенант не шутит. Сердце у меня упало. Я знать ничего не знал об этом, даже на уровне слухов.

— А это не мог быть какой-нибудь другой полк, сэр? Клянусь, мне ничего об этом не известно.

— Парень, не пори ерунды!

Открыв папку, американский лейтенант провел пальцем по странице.

— Тебе что-нибудь говорит такая фамилия: штурмбаннфюрер Адольф Дикман?

— Так точно, сэр. Штурмбаннфюрер Дикман занимался во 2-м полку борьбой с партизанами. Но, сэр, я никогда не служил под его командованием. Я служил радистом саперного взвода. Радистом на передовой.

Что вы прицепились к нацисту, он не в курсе того что его страна 10 лет занимается геноцидом, а тут какие-то 600 мирных жителей?! Пристали к цивилизованному европейцу из СС, бессовестные!

Тут раздался выстрел, и наш Мёллер замертво упал. Американцы завертели головами и стали смотреть куда-то вдаль. Еще выстрел — падает Эрлихман. Повернувшись, я сообразил, что стреляют наши. Они все видели, видели, как мы выбросили белый флаг, и решили отомстить нам.

— Buildings! — завопил я. — The shooting is Coming from the buildings!

Водитель вездехода, включив передачу, рванул машину с места и поставил ее между воронкой и зданиями, откуда велась стрельба, тем самым прикрыв нас. Я был очень благодарен за проявленную тогда американцами в отношении нас сдержанность. Наши дали несколько очередей, и пули с визгом рикошетировали от брони вездехода. Один американец помог мне выбраться из воронки, и я заявил ему:

— У нас там минометные взводы! Их два!

Вот она несгибаемость немецкого уберсолдата и настоящего орийца, не успел сдаться, как тут же сдал своих товарищей.

На всех этих допросах я составил для себя некий перечень акций, которые союзники относили к категории военных преступлений. Мне говорили о массовых убийствах, проводимых СС на территории России, Польши, Голландии, Франции, но, на мое счастье, ни в одной из перечисленных акций наш полк не участвовал, за исключением, правда, умерщвления мирного населения деревни Орадур-сюр-Глан. Многие из преступных акций приходились на 1 -й полк СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер», 3-ю дивизию СС «Мертвая голова» и в особенности на 4-ю танково-мотопехотную дивизию полиции СС, а еще больше — на 8-ю дивизию СС «Флориан Гайер» и 9-ю дивизию СС «Гогенштауфен». Я вздохнул с облегчением, узнав, что большинство перечисленных акций совершалось на Восточном фронте. Я же представил доказательства тому, что в период пребывания на Восточном фронте служил в составе 5-й дивизии СС «Викинг», а она принадлежала к числу немногих частей и соединений СС, которым практически нечего было вменить в вину.

А теперь самое интересное, наш херой сначала служил в Дас Райх, но почему-то вспоминает только о подвигах Викинга. Чем славен Дас Райх? Да тем же самым чем и другие части СС – расправами над мирными жителями и пленными. Например, вот небольшой эпизод:

В Лагойске, между Минском и Борисовом маленькая команда добровольцев из дивизии СС «Райх» совместно с айнзатцкомандой 9 (ЕК 9), 9 сентября 1941 года расстреляли 920 евреев. Также, эта группа добровольцев СС и ЕК 9 в сентябре уничтожила 4679 коммунистов и евреев в Старом Быхове южнее Могилева.

Вот так герр фашик не видел преступления и не знал о них, совсем-совсем. Чем запомнился Викинг? Этим:

В октябре 91-летний норвежец Олаф Туфф, служивший добровольцем в дивизии СС «Викинг» признался в интервью норвежскому государственному ТВ, что участвовал в военных преступлениях гитлеровских войск на Украине. Туфф рассказал, что он и другие солдаты дивизии, сформированной из добровольцев Бельгии, Голландии и скандинавских стран, согнали несколько сотен человек в церковь и сожгли их заживо. «Я стоял и смотрел, — рассказал престарелый нацист, — из горевшей церкви никто не вышел. Люди, находившиеся внутри, сильно кричали, и мне даже не верилось, что я нахожусь там. Мы должны были выполнять приказ, и ничем не могли помочь этим людям».

Вот с такими отважными хероями служил недобиток Гюнтер, и о расправах над мирным населением понятия не имел, да.

Итоги: как мы видим, цивилизованный европеец брешет много, брешет часто. Немцы расстреливают немцев, эсэсовцы штопают недочеловека, потом кидают еду другим недочеловекам, а самый смак то, что Гюня ни о каком геноциде унтерменшей до 1943 года слыхом не слыхивал! А чего вы ожидали, чтобы он написал что да убивал и мне это было в кайф? Ни одна нацистская гнида еще не написала что убили там 50 мирных жителей, а там 200, у них всегда убивает кто-то другой, кого они никогда не видели и кто никогда не рассказывал о своих подвигах на ниве насаждения европейской цивилизованности. Иногда вообще кажется что авторы-недобитки, решившие написать мемуары вообще никого не убивали, откуда взялись 16 млн. потерь среди мирного населения нацистская мразь конечно не знает, зато свято уверена в том, что на Украине от голода умер каждый второй и Германия (выждав 8 лет!!!) хотела всего лишь помочь. Вот такие европейские гниды и занимались преступлениями, они ничего не видели, ничего не слышали, а виноват кто угодно только не они сами и не няшное СС.

  1. MudPro:

    Уже несколько статей читаю про книги нациков. И понял интересный факт: в их книгах все пидарасы, а они святые. Мне нравится фраза: «Если от всех несёт говном, то может ты обосрался.» Мне одно интересно, а они сами верят, что пишут? Мне прадед рассказывал интересные истории про концлагеря, где он прожил год. А по их сказкам там не концлагеря были, а лечебницы для красноармейцев. (Естественно я утрирую) Представляю, что через несколько лет в месте, где красноармейцы умирали, испытывая страшную боль и голод, окажется лечебница для советских людей.» Ну да умирали. Да в больших количествах, но у матери Терезы так же было. Она же бабло с диктаторов и мафиози получала. Ну, а мы немного евреев постреляли. Ей можно, а нам нельзя что ли» – будут говорить бывшие фашисты.
    Вывод. Смысла читать их, а тем более покупать, давая им бабло на следующие «шидевры» не желательно.

    • Chertoznai:

      Так и есть, еще ни один нацик не написал, да, виноват. Походу перекладывание вины на других – это одна из основных черт европейцев по сей день.

      Так я и не покупаю, добрые люди сканят ;)

  2. SergioPechkin:

    Кто Рождество спасает, кто Еуропу от варваров, а у этого лейтмотивом проходит (судя по статье): «Я не я и хата не моя, моя хата с краю – ничего не знаю» или ты просто на этом аспекте его мемуаров сфокусировался?
    ПС. Особенно смешно слушать как немцы раскаиваются, хотя основной признак раскаяния – признание собственной вины. Потомкам вроде как не за что, это не их рук дело, а участники – что-то пока не видно.

    • Chertoznai:

      так это непроизвольно сравнение происходит. люди так или иначе пытаются рассказать за что воевали, т.е. мотивы. вот язычник Фосс (как и все эсэсовцы) воевал оказывается за Рождество и оборонял немецкие города от бесчисленных красных орд, которые напали на Германию непонятно почему. Мила Петрова в изложении Хантера оказывается воевала только за товарищей, а страну она люто ненавидела и презирала. (что поделать, в СШП последние несколько поколений не знают как это воевать за Родину, поэтому иной мотивации кроме как «за товарищей» не имеют). герои Бомолова в «Моменте истины» вовевали за свою страну, за свои семьи, за то что страна успела дать им лично, т.е. за Родину в самом широком ее понимании. ну а вот Гуня не придумал ничего лучше как обьяснить геноцид одних недочеловеков тем что они уничтожали других недочеловеков 8 лет назад.

      раскаиваются на словах, многие до сих пор с ностальгией думают, если бы не Сталинград…

  3. SanyaLed:

    Вспоминается мне тут моя личная история. Как то в комментах под одним роликом заявился один уебан, который во всю оправдывал символику СС и что то там гнал про «поганый совок». Начали его на место ставить и он моментально раскололся в том что у него в родне немчура)))) Потом у него так забомбило что из его речей узнал про себя много интересного: я оказывается не русский никакой, а сраный унтерменш и что это из-за меня в нашей стране проблемы)))))

    • Chertoznai:

      Дык для нациста все очень логично, так и должно быть, «поганый совок» нагнул кавайных нацистов-немчур, есть отчего вопиять))))))

  4. NormanSeven:

    Только сейчас заметил…

    «Buildings! — завопил я. — The shooting is Coming from the buildings»
    No comments. Интересно, во всей книге такой английский? Или это с моими знаниями этого языка что-то не так?

    Саму книгу комментировать как-то не хочется. Даже после описания своего предательства автор продолжает напирать на какое-то «мы». С одной стороны, предательство остается предательством даже с учетом того, что предал он уродов. Может быть, стоит быть более последовательным?

    Ну и конечно же, «Я верно служил фюреру, а потом с удивлением узнал, что мы уничтожали людей целыми деревнями! ЦЕЛЫМИ ДЕРЕВНЯМИ, КАРЛ!» Кстати, а почему Карл, если он Гюнтер?

    • Chertoznai:

      Ну эт может специально, типа так стремился выслужится, что брал не знанием, а искренностью)))

      Так уже сколько читаю, ни один нацик не написал сожгли там деревню и там, все чинно и благородно. Кто убил миллионы и миллионы совестких граждан – загадка.

      так это мем такой про Карла

      Карл!!!
      Карл!!
      Карл!

  5. The_mercenary:

    Ты знаешь вот эти вот ортодоксальные иудеи тут не спроста. Это типа запасной вариант на случай, если никто не поверит в бред про то, что он ничего не видел, ничего не слышал и вообще не при делах. Всегда же можно рассказать о том, что мерзкие иудеи в союзе с красными упырями пытались отнять право праздновать рождество.

    • Chertoznai:

      Дык да, затем это и нужно, у несгибаемого арийца кишка тонка признать, что убивал славян и ничуть не переживал по этому поводу. А теперь эти выблядки и их потомки задним числом придумывают оправдания своим гнусностям, но поскольку напрочь тупые, даже соврать правдоподобно не могут.

Spam Protection by WP-SpamFree Plugin